Рубрика: Осознанность

Все больше людей называют себя «учителями медитации» и «инструкторами по осознанности/внимательности» – но различия между их базовой подготовкой, этическими установками и стилями преподавания очевидны. Как понять, кто заслуживает нашего доверия, если количество лайков ни о чем не говорит?

Лобсанг Тенпа

За прошедшие несколько лет интерес к освоению практик осознанности и медитации в светском формате существенно возрос. Долгое время (примерно с 1960-х годов) знакомство с созерцательными практиками на Западе можно было осуществить либо в религиозном контексте (к примеру, в традициях буддизма, индуизма и суфизма), либо в информационной сфере, которую очень обобщенно можно назвать эзотерической (и которая может представлять собой обширную смесь из традиционных методов и методов, иногда  созданных на основе совершенно произвольных идей). Психологи и медики могли применять конкретные психотехники, родственные медитации, но как правило не преподавали их как упорядоченный набор методов с общим узнаваемым названием.

Прорыв интереса к осознанности (mindfulness), случившийся в 2000-ые годы – частично в связи с публикацией большего числа нейрофизиологических исследований, посвященных эффективности медитации, но во многом просто в связи с активным вниманием прессы – в конечном итоге привел к тому, что светская медитация (и в том числе медитация осознанности) стала более активно распространяться в новых для себя географических регионах, включая страны бывшего советского блока. При этом в силу языковых и культурных барьеров преподаванием подобных практик на раннем этапе их распространения в этом ареале (в том числе в России  и Украине) часто занимаются не люди, прошедшие формальную подготовку в проверенных в Азии или странах Запада подходах, а те, кто начал свою деятельность на основе личного интереса, произвольного сочетания разнообразных источников, и, зачастую, карьерных устремлений. Все это ставит перед нами крайне острый вопрос: какой должна быть квалификация учителя медитации в светском контексте?

Предложенные ниже пункты могут оказаться полезными как для тех, кто хочет выбрать квалифицированного инструктора, так и для тех, кто уже занимается преподаванием медитации и хочет повысить уровень своей профессиональной этики.

Чем инструктор по светским практикам осознанности отличается от духовного учителя?
Понятие «духовности» может быть чрезвычайно зыбким, и потому «духовными учителями» люди называют специалистов, выполняющих в их жизни самые разные функции – от личных консультаций по житейским вопросам до объяснения самых продвинутых психотехник. В связи с этим проще всего отделить роль инструктора в светском (универсальном) контексте от роли учителя в одной из традиционных (религиозных, философских) систем созерцательной практики.

Традиционные религиозные и философские системы имеют свои собственные представления о природе реальности и зачастую обсуждают временной период, выходящий за рамки одного конкретного рождения; к примеру, христиане интересуются существованием души при жизни и после смерти, а буддисты – безначальным и бесконечным потоком сознания с его бесчисленными жизнями. В универсальном, или светском, контексте эти понятия временно выносятся за скобки; они важны, но для упрощения процесса временно не обсуждаются. К примеру, для освоения базовых уровней медитации на дыхании или светской этики нет нужды вести разговор о природе сознания – ведь на занятиях могут присутствовать и убежденные материалисты, желающие применять освоенные принципы в контексте собственного мировоззрения. Тем не менее, каждый из нас может самостоятельно или совместно с другими вернуться к глубоким вопросам о природе реальности позже – полученные заранее навыки базовых видов медитации помогут осуществлять философский поиск более продуктивно.

Традиционные системы психопрактик имеют свои собственные критерии того, кто может считаться подлинным духовным учителем, заслуживающим доверия и внимания ученика. К примеру, тибетский буддизм подробно описывает три набора качеств, необходимых для преподавания трех соответствующих уровней пути – базовых практик основополагающей колесницы, внутренних практик колесницы бодхисаттв и сокровенных практик ваджраяны. Несмотря на частичное совпадение с качествами инструктора по светским техникам медитации, эти квалификации отличаются гораздо большей сложностью, так как в контексте устойчивых отношений учителя и ученика буддийский наставник принимает на себя ответственность за благополучие ученика в контексте множества жизней, а не только краткого периода освоения конкретных техник. Отличается и уровень сложности самих практик, и вред от возможного злоупотребления ими. В связи с этим тем, кто ищет духовного учителя в традиционных системах – к примеру, в буддизме – необходимо внимательно ознакомиться с соответствующими критериями квалификации и применять их при выборе наставника (роль которого будет существенно более обширной, чем у инструктора по осознанности).

Говоря о светских практиках медитации в данной статье, мы используем два зонтичных определения, частично проистекающих из традиционного контекста (откуда к нам и пришли многие из базовых практик, включая медитацию на дыхании, медитацию на любящей доброте и т.д.). В этом подходе медитация – это процесс намеренного приучения ума к благотворным состояниям, качествам и навыкам. Поскольку медитация может выполняться в формальном и неформальном контексте и дополняется множеством различных техник и приемов, мы также говорим о практиках осознанности – системе методов психологической саморегуляции, основанных на практиках управления вниманием.

Сами по себе практики осознанности не являются философской или религиозной системой; это набор техник, который может быть встроен в самые разнообразные мировоззрения. В идеале мировоззренческие рамки для применения практик осознанности проникнуты пониманием всеобщей взаимозависимости, идеалами сострадания и практикой ненасилия; тем не менее, для некоторых те же методы оказываются просто способом повышения экономической эффективности сотрудников или получения большего уровня удовольствия от разных видов стимуляции без оглядки на социальную или экологическую этику. Рассматривая эти вопросы и то, как они обсуждаются, мы уже многое узнаем о потенциальном инструкторе – а затем сможем также пройти по перечисленным  ниже пунктам.

На какие качества обратить внимание при оценке инструктора?

Перечисленные здесь критерии – не исчерпывающий список; тем не менее, они затрагивают некоторые из наиболее важных сфер, в которых в сообществе осознанности за последние несколько лет вставали острые вопросы о квалификации конкретных инструкторов.

Критерии, связанные с образованием потенциального инструктора

1. Знакомство с устройством ума в целом

Медитация – это один из мощных методов работы с человеческой психикой, потенциально способный задействовать глубинные ее слои и затронуть глубоко сидящие привычки, воспоминания и эмоциональные переживания. В связи с этим инструктору по медитации необходимо обширное знакомство с одной из проверенных на практике моделей устройства ума – либо западной (к примеру, юнгианской), либо буддийской (в ее южной или северной интерпретации). Часто инструктора из числа буддийских монахов и монахинь в большей степени знакомы с палийской или индо-тибетской системой, а практикующие психологи – с западными моделями; в лучшем случае инструктора могут говорить одновременно об обеих системах и грамотно использовать их элементы для помощи обучающимся. Отсутствие комплексного представления о работе и устройстве ума (и том, что вообще такое ум – и в чем он отличается от мозга) затруднит учебный диалог и процесс освоения медитации в целом.

Вопрос: Обладает ли потенциальный инструктор систематическими познаниями об одной из моделей устройства ума? Что это за модель? Как эти познания были получены и как они применяются в преподавании?

2. Опытный и персональный процесс обучения самого инструктора

Обучение инструкторов в светском контексте – во многом неизведанная и проблемная для сообщества практикующих область, в которой отсутствуют четкие критерии и этические принципы (в особенности в странах Восточной Европы, где светские практики осознанности только начинают появляться).

Некоторые сообщества считают, что обучить преподаванию можно почти всех желающих; другие полагают, что само наличие амбиции стать «учителем медитации» (и тем более «духовным учителем») проблематично с этической точки зрения и исключает человека из круга возможных кандидатов. В любом случае, любой процесс подготовки инструкторов в идеале должен включать теоретическое и практическое обучение, отсылки к истокам конкретных методов (в связи с тем, что медитация не появилась в 1970-ые годы, а практиковалась на протяжении многих столетий до того), и личный контакт между будущим инструктором и обучающим его специалистом. Инструктора по йоге и профессиональные повара не обучаются просто по онлайн-материалам; их ремесло подразумевает «постановку руки». Аналогичным образом, обучение инструктора в идеале предполагает участие в большом количестве очных ретритов под руководством опытных специалистов – инструктор, который сперва не стал  опытным практикующим, мало чему сможет вас научить. Если инструктор, которого вы анализируете, просто прошел несколько десятидневных випассан (и тем более одну-две) в качестве рядового участника и не более, это не самый удачный признак. Если его или ее обучение ограничивалось онлайн-вебинарами, к такому человеку лучше вообще временно не обращаться – до тех пор, пока он или она не получат более обширный опыт собственной практики под личным надзором специалиста.

Вопрос: Какой объем личной практики медитации рассматриваемый инструктор проходил под руководством специалистов по медитации, в том числе в ретритах?

3. Опора на проверенные методы

Другой важный вопрос, связанный с пройденной инструктором подготовкой, касается проверенности методов. Ряд подходов к преподаванию практик осознанности – к примеру, «снижение стресса на основе осознанности» (MBSR) и «когнитивная терапия на основе осознанности» (MBCT) – на сегодняшний день уже не привязаны к традиционным линиям психопрактики, но имеют долгую историю эмпирической и научной проверки и выработали собственные механизмы обучения и сертификации инструкторов. Другие модальности (к примеру, напрямую указывающие на свои корни в индо-тибетской традиции или традиции дзен) привязаны к традиционным линиям передачи и используют их строгую структуру и внутреннюю логику.

В то же время, некоторые курсы осознанности – вживую или онлайн – могут не иметь вообще никакой связи ни с современным, ни с классическим материалом, и представлять собой произвольную авторскую компиляцию идей и техник. Хотя в некоторых случаях такой сплав может оказаться работоспособным или даже удачным, при взаимодействии с носителем подобного подхода мы всегда рискуем больше, чем в уже устоявшихся системах. Важно также отметить, что иногда авторы подобных подходов претендуют на аутентичность и стараются доказать ее с помощью фотографий с большими учителями, сделанных на публичных мероприятиях (где большой учитель на самом деле даже не знает, кто с ним фотографируется). Подобная «селфи-охота» также часто свидетельствует о спорной квалификации.

Вопрос: Есть ли между образованием этого инструктора и проверенными моделями преподавания медитации реальная связь? В чем эта связь выражается?

4. Опыт работы с переживаниями

Практика медитации – даже на базовом уровне – может вызывать как симптомы, указывающие на успешное продвижение в практике, так и много странных, беспокоящих или захватывающих переживаний. Инструктор, обладающий большим опытом личной практики, будет знать, как разобраться с опытом обучающихся и дать правильные рекомендации – и будет знать к кому обратиться, если объяснить конкретное переживание не удается. Человек, не имеющий опыта ретритной практики (а иногда – даже опыта ежедневной практики в условиях обычной жизнии), не сможет грамотно прокомментировать подобные переживания и дать уместную рекомендацию, а это может привести к плачевным последствиям: неправильная работа с мощным медитативным опытом может привести к полному отказу от практики или неудачным изменениям в психике.

Вопрос: Есть ли у инструктора опыт работы со странными переживаниями, возникающими в результате интенсивной практики? Понимает ли инструктор, как описать их концептуально и что сделать на практике?

5. «А вы вообще учились?» + поддерживающие профессии

Немаловажный вопрос, которым можно и нужно задаться – учился ли инструктор вообще? Некоторые люди, начинающие преподавать медитацию, делают это на основе чтения онлайн-материалов – но при этом никогда не взаимодействовали с квалифицированными специалистами вживую (и тем более не учились преподаванию, а не просто личной практике). Желание преподавать медитацию просто потому, что мы сами видим в ней пользу и хотим помочь другим («и фиг с ней, со спецподготовкой»), во многом опасно – работа с психикой представляет собой крайне ответственную область профессиональной деятельности, требующую высокого уровня самосознания и постоянно повышаемого уровня образования. В некоторых случаях тот же вопрос о личном обучении необходимо ставить не только применительно к конкретному инструктору, но и к создателю метода, который он или она представляют – кто создал эту организацию и на основе чего?

Важно отметить, что наилучшую основу для преподавания практик медитации заведомо имеют носители поддерживающих профессий: профессиональные учителя, консультирующие психологи и психотерапевты, представители пастырских профессий, инструктора по йоге и так далее. Их базовая подготовка в идеале уже предполагает высокий уровень эмпатии и навыков коммуникации, профессиональной этики и чистоты мотивации. Обучить преподаванию осознанности представителей этих профессий легче всего.

Вопрос: Учился ли рассматриваемый инструктор вживую и учился ли он конкретно преподаванию? Есть ли у него или у нее опыт работы в поддерживающих профессиях?

Критерии на уровне личности инструктора

6. Мотивация: сострадание или личные амбиции

Один из важнейших критериев при проверке потенциальных инструкторов медитации – анализ их мотивации. Действительно ли человек хочет помочь другим или просто занимается чем-то ради денег или личной славы? Этот анализ не предполагает, что инструктора должны заниматься преподаванием на совершенно безвозмездной основе (точно так же как бесплатные услуги не ожидаются ни от психотерапевта, ни от личного тренера). Тем не менее, астрономические (в сравнении с местным рынком) расценки, неготовность сделать большие скидки и/или явный акцент на продвижении себя как персонажа или бизнес-деятеля («а вот тридцатый за этот месяц рассказ о моей уникальности и успехах!») – настораживающий признак.

Вопрос: В какой степени потенциальный инструктор желает помочь другим в силу любящей доброты и сострадания, а не желания наживы или личной славы?

7. Акцент на учениках, методе и линии

В тибетской традиции буддизма говорится: «Хороший учитель спрашивает, что может сделать для вас; плохому учителю интересно, что вы можете сделать для него». Кроме того, плохой инструктор в основном сосредоточен на своей собственной персоне, своей популярности и своем бизнес-бренде. Хорошему инструктору будете интересны вы (как практикующие с уникальной личностью) и сохранение и передача методов той линии, к которой он или она принадлежат. Можно применить аналогию: задача учителя медитации – подать изысканные блюда, как это делает официант или повар, не претендуя на уникальность или личную значимость. В этой аналогии  изысканные блюда – это практики, которые смогут принести в вашу жизнь подлинные благотворные изменения.

Вопрос: Делает ли учитель упор на самих методах и той линии, которая их принесла, а также обучающихся – или на себе и своих достижениях?

8. Сексуальная и романтическая этика

В отношениях между инструктором и обучающимися присутствует очень значительный дисбаланс силы, сравнимый с дисбалансом в общении между терапевтом и пациентом. Возникающая в связи с этим сексуальная и романтическая этика в идеале должна быть столь же строгой, как и в психотерапевтическом сообществе. Если инструктор вступает в романтические или сексуальные отношения с обучающимися или хотя бы намекает на них – это глубоко настораживающий признак.

Необходимо также понимать, что при освоении практик медитации и в целом любого вида познаний об улучшении качества жизни обучающиеся могут путать свои чувства восторга по отношению к методам с чувством влюбленности в инструктора или наставника как личность. В этом случае самим обучающимся чрезвычайно важно держать здоровую дистанцию и не ставить инструкторов в неудобное положение. Если инструктор узнает о подобных чувствах со стороны обучающихся, ему или ей необходимо сообщить об этом небольшой группе доверенных коллег, которые будут наблюдать за развитием ситуации и при необходимости смогут вмешаться: эта ограниченная и уважительная форма прозрачности ситуации позволит избежать атмосферы секретности и не допустить развития отношений, основанных на диспропорции авторитета.

Отдельный, но необычайно важный пункт в этой сфере – это уважение к границам тела, проявляющееся как принцип «разрешения» или «согласия» (consent). Важно, чтобы инструктор всегда спрашивал разрешения на то, чтобы дотронуться даже до самых невинных частей тела обучающихся или обнять их, в том числе по ходу занятия – и использовал это разрешение только в тех случаях, когда оно явно дано открыто и охотно (а не просто под давлением).

Вопрос: Известны ли мне случаи того, как этот инструктор вступал в романтическую или сексуальную связь с обучающимися? Делает ли он подобные намеки? Уважительно ли он относится к телесным границам?

Критерии, связанные со  стилем преподавания

9. Травмобезопасность

Принцип травмобезопасности в преподавании медитации имеет два аспекта: инструктор должен знать, как избежать создания новых психотравм (в процессе обучения и, по возможности, личной практики), и то, как не вызвать в процессе обучения нежелательной активации травм старых. Если предполагаемый инструктор часто рекомендует участникам «Вспомнить и вновь пережить травмирующие эпиозды прошлого» (без жестко контролируемого терапевтического процесса и надлежащей подготовки), это свидетельствует о крайне низком уровне понимания данного пункта – и может закончиться крайне неудачно. Инструктора, не имеющие профессиональной подготовки в области психотерапевтической работы с травмами, должны заранее предупреждать участников о правилах психологической безопасности и ограниченности собственных познаний – и знать, какого специалиста порекомендовать при случайной активации старых травм.

Новые травмы в процессе обучения могут быть вызваны применением слишком продвинутых психопрактик с неподготовленными участниками, неуважительной манерой общения со стороны инструктора и деструктивной/нездоровой динамикой в конкретном сообществе – к примеру, если вокруг инструктора разворачивается борьба «за близость к учителю», а сам учитель использует механизмы «приближения» и «отдаления» угодных и неугодных учеников в противоположность дружелюбному и открытому отношению ко всем участникам.

Вопрос: Обращает ли инструктор внимание на принципы осторожности в работе со старыми травмами? Формируются ли у обучающихся новые травмы, связанные с нездоровой динамикой в процессе обучения?

10. Внимание к эмоциям и этике

Вопрос о том, должно ли обучение медитации обязательно включать пристальное внимание к темам эмоций и особенно этики, вызывает разные отклики. Некоторые предполагают, что это совершенно необходимо; другие считают, что этика «сама» сформируется под влиянием практики любящей доброты или даже просто практики внимательности; третьи намеренно игнорируют вопрос об этических принципах в связи с тем, что он плохо продается и вряд ли будет охотно воспринят крупным бизнесом или госструктурами, заинтересованными в обучении осознанности. Увидев, какова позиция потенциального инструктора в этих вопросах, вы многое поймете о его или ее принципиальности и уровне этического самосознания.

Не менее важен и вопрос о том, какая именно этическая система кажется инструктору полезной для практик осознанности. Многие из инструкторов на международной арене будут выступать за развитие базового дружелюбия, но не будут иметь продуманной позиции по поводу деконструкции патриархального устройства общества, решения экологических вопросов и преодоления структурной ксенофобии. В самом лучше случае хороший инструктор побудит вас выйти за рамки привычного пузыря и задуматься о том, как применить осознанность для помощи другим и улучшения мира – причем не на косметическом, а на структурном уровне. Тем не менее, каждая ситуация уникальна, и просвещенный альтруизм инструктора должен быть уравновешен умением поддерживать комфортную, спокойную и здоровую среду для обучения.

Необходимо отметить, что глубокое рассмотрение эмоций и этических вопросов в процессе обучения медитации требует отдельной подготовки. Наличие этой подготовки (то есть предшествующее обучение тому, как преподавать осознанную этику или навыки эмоционального интеллекта в широком смысле) – ценное дополнение к общему профилю инструктора.

Вопрос: Уделяет ли инструктор пристальное внимание эмоциональному интеллекту и вопросам этики? Считает ли инструктор, что этика – обязательный компонент практик осознанности в целом? Если да, то за какую этику этот инструктор выступает?

11. Личная эффективность

Даже если вы прошли по всем предшествующим пунктам и увидели, что интересующий вас инструктор им в целом соответствует, остается вопрос: будет ли его или ее стиль преподавания полезным для вас лично? С этим пунктом можно разобраться только самостоятельно, и из этих соображений всегда лучше начать с открытых занятий или онлайн-записей, позволяющих познакомиться со стилем конкретного человека. Даже самый квалифицированный инструктор подойдет не каждому – ведь все мы очень различаемся с точки зрения наших эмоциональных привычек, стилей коммуникации и конкретных интересов.

При этом важно отметить, что одна только личная созвучность – или даже личное влечение к харизме инструктора – без анализа всех предшествующих пунктов могут поставить нас в крайне затруднительное положение. Далеко не все, что вызывает у нас интуитивную (как нам кажется) приязнь, на самом деле для нас полезно; часто привычные модели поведения влекут нас к тому, что их только закрепит, а не устранит. Применяя здравый смысл и здоровую степень взыскательности к «учителям медитации», мы получаем возможность выбрать человека, который поможет, а не навредит нам в самом увлекательном в жизни странствии – процессе изучения нашего собственного ума.